© АЛЕКСАНДР ЯКОВЛЕВЯ ПОМНЮ ЧУДНОЕ МГНОВЕНЬЕ - II■ ■ ■I Я помню чудное мгновенье… Писал не я? Прошу прощенья, Но больно строки хороши, Как будто из моей души Черпал поэт для вдохновенья. И, что не вызовет сомненья, Я так же б начал в аккурат, Когда б не жалкий плагиат. Ну что ж, начну тогда иначе. Какая право незадача, С начала так попасть впросак! Начну тогда, пожалуй, так… Я встретил Вас и всё былое… Опять не то, да что ж такое! И здесь меня опередили, Такую фразу загубили! Нашёлся тоже ведь вандал, Что у меня её украл! Вины моей здесь, право, нет - Кто ж знал, что через столько лет, Жизнь тот же преподаст сюжет? Но, полно. Хватит причитать, Пора поэму начинать… …Весна стояла на дворе, Был месяц март в календаре, Стоял чудесный ясный день, Стоял и я, отбросив тень. Стоял и лёгкий "Кент" курил, (Мне крепкий доктор запретил, Хотя, коль правду говорить, Он вовсе запретил курить), И чтобы было веселей, Гонял плевками голубей. Тогда, чтобы развеять скуку, Товарищ мой и брат по духу, Предложил побродить по базару, Посмотреть кой-какого товару. И вот уже мы с ним вдвоём, По рынку "Радуга" идём… Вдруг вижу: дева пресвятая, Картина чудная такая - Как райский островок в пучине, Как Учкудук в песках пустыни, Стоит средь зала стол большой, Но только стол тот не простой, Вернее, стол-то сам обычный, Не эксклюзив, а так - фабричный, А необычность его в том, Кто восседает за столом. Провалиться мне на месте, Не видал ещё чудесней, Ни во сне, ни наяву, Ни в горячке, ни в бреду, Ни в кино, ни на обложке, Ни в толпе на остановке, Ни в "Плейбое", ни в спортзале, Ни в метро, ни на вокзале, Словом, раньше никогда... Я о чём писал? Ах да! В общем, там сидят девицы. Да не просто так девицы, Прямо вам скажу - царицы! Целых две, а не одна! Ах, чёрт! Проклятая стрела! Со свистом в воздухе пропела, И меж лопаток мне засела. Убил бы гада Купидона! Тут вижу, взял стрелу он снова - Заметить, правда, не успел, В кого прицелился пострел: Пока стрелу я извлекал, Наш сорванец уже удрал. Взлетел под самый небосвод, И рожи строит там. Урод. О чём я.… Да, так вот, девицы… Подумал я: чего коситься Мне тут на них со стороны, Не будет в том большой вины, Коль я поближе подойду, - Подумал так и к ним иду. Напротив встал и обомлел, Когда получше разглядел, Тот гений чистой красоты. Какой достигла высоты, Природа-мать в своих твореньях! Что говорить, в стихотвореньях, Всех прелестей не описать, Где ж мне эпитет подобрать, Чтоб нежный образ пред глазами, Не запятнать, едрить, словами? II Но всё же надо рисковать, Рассказ мой надо продолжать. Я не поэт, не зодчий слова, Хоть для меня всё это ново, Хочу вам дальше рассказать - Девиц тех всё же описать. Начну с одной. Она была, Высока, стройна, бела, Белокура, черноброва… (Что-то я, похоже, снова, Угодил в чужую степь, Надо совесть поиметь, Хватит классиков терзать, Впору самому писать). Горделива, величава, Выступает словно пава, А по залу как идёт! Словно лодочка плывёт. Коли с кем заговорит, Словно ручеёк журчит. Ну, а блеск холодных глаз, Мёртвых приведёт в экстаз! Будь я скульптор, из граниту, Изваял бы Афродиту, Взяв её за прототип. Или, может, снял бы клип, Если был бы режиссёром, Или, с "бабками" мажором, Песню бы нашёл "крутую", Типа-а-а: "Вот так девка, мне б такую!". Чтоб отсох он на корню! Мой язык. Что говорю? Разве её место в клипе?! Бог ты мой, да на Олимпе, В сонме греческих богинь, Где везде, куда ни кинь Взгляд, повсюду совершенство И для глаз мужских блаженство, Она была бы там скорей, Павлином в стае голубей, Прекрасной ланью в козьем стаде, Как лебедь белый в водной глади, Среди гусей и камышей. Ей б века три назад родиться - Могла б идти в императрицы, Затмив собой весь высший свет, Сомнений в этом даже нет! Её я вижу, как сейчас, В шелках, атласе, жемчугах, Вокруг толпа придворных дам, Мой взор скользит по волосам, Пронзённых нитями алмазов, От кавалеров пылких взглядов Как будто воздух разогрет. Но вот оркестр менуэт, Играет, надо поспешить - Кивнув, ей руку предложить, И ангажировать на танец. ("Неплохо сказано, засранец" - мне друг мой только что сказал, когда до сюда дочитал). Смотри, язык как развязался, Я право, что-то заболтался, Прерву, пожалуй, описанье, Продолжу все ж повествованье. Ну, так вот, а с ней вторая, Красна девица младая, Высока, стройна… Ага, Это я писал. Тогда… Надо как-то по-другому, Мне начать, но право, к слову, Обе были высоки… Ладно. Так. Она была, Высока, стройна, бела, Пышногруда, черноглаза, (В рифму здесь идёт "зараза". Тьфу! Какая ерунда Лезет в голову). Она... Я о чём писал? Так вот, С первой полный антипод. Если первая собой - Белый лебедь над волной, То вторая, без обмана, Несколько другого плана. Из животного из мира, Я б её назвал Багира. Грациозна, словно кошка, Глаз прищурит хоть немножко, Потеряет всяк покой - Словно меткою стрелой, Будет тут же он сражён. Будь то хоть молодожён, Будь то бомж вонючий, вшивый, Будь пузатый сноб плешивый, Или старец с бородой, Или инвалид с клюкой, Проще говоря, любой, Лишь бы не был голубой - III Иль обетом богу скован, Будет ею очарован. Если б Мериме был жив, То, сей рынок посетив, Он, готов поклясться всем, В ней увидел бы Кармен. Да и я, хоть не Проспер, В первый миг её узрев, Как Хозе, иль Эскамильо, Будто бы попав в Севилью, Тут же ею был сражён - То ли явь, а то ли сон - Предо мною в платье красном, С гордым взором и прекрасным, С алой розой в волосах, И усмешкой на устах, Та, что дарит вдохновенье, Сладостных минут забвенье, Чьих тёмных глаз живой магнит, Вас в бездну сладкую манит… Да-а, силён я помечтать… Если буду излагать, В этом темпе, то боюсь, До конца не доберусь. Но не вру я - те девицы, Были из себя царицы. Были ль высоки, не знаю, Как же я вам угадаю, Коль сидели у стола - Высота ведь не видна. Остальное всё не скрою - И, ручаюсь головою, Я всё верно описал. (А про рост потом узнал). В общем, подойдя к столу, Понял я, что не смогу, От волнения такого, Вымолвить, увы, ни слова. Так столбом бы и стоял, Ладно друг не подкачал, Глядя на моё смятенье, Взял себе бразды правленья. Несмотря на мой укор, С ними начал разговор. Очень скоро мы узнали, Что девицы торговали, Ну конечно не собой! - Что ты друг мой, бог с тобой! - Не бельём и не духами, Не пальто и не чулками, Не едой, не скипидаром, А строительным товаром. Может, я не говорил, Что на рынок пригласил, Друг меня для развлеченья, И не вызовет сомненья То, что мы пришли гулять, А никак не покупать, Что бы не было. Но вот, С нами вышел анекдот. Побеседовав недолго, Я из чувства, может, долга, Чтоб девиц не обижать, Время зря не отнимать, Рассудил логично так: Чтобы не попасть впросак, Разговор чтоб наш продлить, Надо что-нибудь купить. Забыл я ленинское знамя - "Из искры разгорится пламя", Начав с какой-то мелочёвки, То ли отвёртки, то ль верёвки, Скупать я начал всё подряд. Остановиться был бы рад, Но как противиться, коль взгляд, Двух светлых и двух тёмных глаз, Мозги отшиб мне, как фугас. В итоге, помню как сейчас, Что я купил за этот час: Купил я плитки половой, Квадратов двести стеновой, Обои, клей и жидкий гвоздь, Линолеум, шурупов горсть, Шпаклёвку, грунт и Пэ-Цэ-Эс, Это такая.… В общем, смесь. Купил пороги, плинтуса, Очки с защитой на глаза… Не буду список продолжать, Лишь нервы попусту трепать, Ушёл совсем не налегке, Да, взял ещё кота в мешке, В придачу ко всему товару. Да-а, разговор прошёл не даром… IV …Весна стояла на дворе, Был месяц март в календаре, Стоял чудесный ясный день, Стоял и я, отбросив тень, Стоял и лёгкий "Кент" курил, И вдруг мозги вопрос пронзил: НА КОЙ Я ВСЁ ЭТО КУПИЛ?! И долго мы потом стояли, Товар прохожим раздавали - Да, многие ещё не брали, Подвох в гуманности искали, И как мы их не убеждали, Процентов сорок убегали, Лечиться рекомендовали, Иль просто на… посылали. …Ну вот, закончен мой рассказ, Писал, как есть без приукрас, Надеюсь, Вас не утомил. Не правда ли, рассказик мил? И все ж, дописывая строчку, Я не могу поставить точку. Я помнится, Вам говорил, Что кое-что я упустил? Покоя мне не даст вопрос, В кого же Купидон прохвост, Стрелу вторую запустил?! Хотя, быть может, промах был… ■ ■ ■ |