“Середина лета” - так назывались духи

Терпкий запах этот мне навеял стихи:

Середина лета…Только середина,

Впереди у лета ещё половина.

Середина лета…Этот запах духов -

Привкус горькой полыни и созревших плодов.

Середина лета, а за нею осень,

Оттого и сердце сладкой муки просит.

В середине лета мне бы задержаться

И поспевшей вишней на ветру качаться.

Не гоню я осень, но зима седая

Ждет за поворотом, снегом посыпая.

Середина лета… Почему - не знаю

К середине лета дни тепло теряют?

Уж дожди слезами бьют по голым веткам,

Не продлится вечно середина лета.

***

А ты в глаза мне посмотри:

В них отражение зари

И росы утренних лугов,

И рифмы новые стихов.

Бывает любовь взаимной,

Открытой, гордой и сильной.

Не каждый её повстречает,

Хоть всякий о ней и мечтает.

Бывает любовь безответной,

Пусть с грустью, но чистой и светлой.

Прекрасная, бесконечная,

Земная любовь эта вечная.

Бывает любовь случайной,

Нагрянет она нечаянно,

Недолго она продолжается,

И быстро потом забывается.

Бывает любовь украденной

От глаза чужого упрятанной,

Но чаще всего несчастная.

А есть любовь долгожданная,

Огромная, нежная, тайная,

И жизнь пройдёт в ожидании

Несделанного признания.

Расстелюсь я травой свежескошенной

Вдоль пути под твоими ногами.

Протеку я дождинкой непрошеной

По щеке твоей, но не слезами.

Стану ласковым лучиком солнечным,

Озаряя своим сиянием.

В темном небе блесну я молнией,

Рассекая твоё отчаянье.

Я пройду сквозь туманы белёсые,

Через бурю, пургу, камнепад...

Лишь бы там, за горами и плёсами,

Не вернул ты меня назад!

На свете каждый человек – садовник,

Хоть сад его невидим для других:

Зацвёл куст роз или простой шиповник,

Он всё равно лелеять будет их.

А если чувства выплеснуть наружу,

Увидит мир прекрасные цветы –

Тот счастлив, кто однажды обнаружит,

Что распустились венчики мечты.

На небе звёзд ярчайших мириады –

Нерукотворен тот нетленный сад,

И гроздья звёзд свисают за ограду,

Как фейерверк, небесный виноград.

Войди в мой сад! Попробуй окунуться

В тот мир, куда сама тебя зову,

Чтобы стихам невольным улыбнуться

И быть со мной во сне и наяву.

В моём саду цветут сегодня розы:

Душа полна любви и красоты.

И в летний зной, и в зимние морозы

Я счастлива, что есть на свете ты.

И я живу, твоим сияя светом,

Ты роз моих вдыхаешь аромат,

Прости меня, коль у тебя при этом

На сердце раны от шипов горят!

Моя любовь – как терпкое вино:

Оно крепчало в тайниках годами,

Его не пей ты жадными глотками,

Увидишь, как просвечивает дно.

Твоя любовь – свободная, как птица,

В крылатости её вина частица.

Губами тянешь ты уже со дна,

Испита чаша – я опять одна.

Люби меня пронзительно, до боли,

Отчаянно, без памяти, до слёз.

Люби меня возвышенно, дозволив

Душе моей дотронуться до звёзд.

Люби меня под кровлей мирозданья

И на краю бездонной пустоты,

Люби меня при жизни и в сознанье,

Люби, как это можешь только Ты.

Люби меня, волнуясь и хмелея,

За каждый миг любви молясь богам,

Испей меня до капли, не жалея,

И не давай остыть моим губам.

Люби, во мне корнями прорастая,

В моей крови своею закипай,

И в поднебесье вслед за птичьей стаей

Меня пушинкой нежной поднимай!

Две женщины живут внутри меня:

ОДНА любви боится, как огня,

ДРУГАЯ, словно к пламени свечи,

К любви стремится мотыльком в ночи.

Та, первая, что трепетно робка,

Пытается её предостеречь.

Их спор во мне – бегущая строка,

Ты вовремя успей её прочесть!

Забудь меня! И слов созревших гроздья

Не присылай в подарок больше мне.

Шипы колючей ярко-красной розы

Мне в сердце не вонзай наедине.

Забудь меня! Взамен возьми свободу,

Она, как опиум, в твоей крови.

Ты связь меж нами сразу разорви.

Забудь меня! Уйду дорожкой лунной,

Дрожа от ветра, стужи и тревог.

Зря не терзай души угасшей струны

Ты на развилке двух земных дорог.

Ты из души моей соорудил костёр -

Так полыхнуло, что зажёгся сам.

Вдвоём теперь мы рвёмся к небесам.

Но пламени язык… Он так остёр,

То пятки лижет, направляя вверх,

(Клубится дым, взлетает пепел вслед),

То вниз кидает, закрывая свет,

Где суд вершат нам совесть, долг и грех.

Если дней вереница затянет в пучину невзгод,

Ком проблем нарастёт и обвалится снежной лавиной,

Нескончаемо долгим и трудным покажется год –

Этих бед я осилить тебе помогу половину!

Если жизнь будет бить под ребро своим острым ножом

И однажды земля поплывёт под твоими ногами,

Не звони по “03”, а пришли мне себя багажом:

Поколдую я сердцем своим и сухими губами.

Если счастье вернётся к тебе разноцветной жар-птицей,

Навсегда расставаясь с желанным своим королём,

Отпущу тебя в небо: была я обычной синицей –

Поспеши в край чужой за своим золотым журавлём!

Я сегодня обо всем забуду

И найду своей душе приют.

Краски и холсты себе добуду:

Рисовать я буду старый пруд.

В чаше той полнеба отражается,

Лилий распустившихся не счесть.

Детвора здесь голышом купается,

Майкой рыбу ловит, словно в сеть.

Берег в диких зарослях крапивы,

Ивы, наклоненные к пруду…

Попурри лягушечьих мотивов

Я по всей картине проведу.

Солнца брызну щедро, через меру:

Охрой разожгу небесный свет.

Больше я в любовь твою не верю

И тебя в моей картине нет.

Как хорошо стать снова птицей -

Пронзать в полёте облака,

Перебирать лучи, как спицы,

Вязать из млечного клубка,

Пить из ковша звезды сиянье

А из твоих ладоней – дождь

И, ощутив двух душ слиянье,

Забыть про боль, тоску и ложь.

В том нашем пятом измеренье

Познать пространства глубину,

Часов остановить движенье

И чувств изведать новизну.

Ласковым доверчивым котёнком

Забрела случайно я в твой дом:

Дверь открыл ты радостным ребёнком,

А захлопнул злобным стариком.

Крошечной подстреленною птичкой

Я упала на твою ладонь:

Зернышками зря меня ты пичкал –

Мне сердечный нужен был огонь.

Наш костёр пылал не очень жарко,

Осторожно ты пожар гасил:

Моего сердечка лучик яркий

В душу молодую не впустил.

И на винт судьбы щемящей болью

Намоталась светлая печаль –

Даже если тот старик доволен,

Мальчика мне всё же очень жаль.

В бисеринках мелкого дождя

Замирает тихая печаль,

И тепла земля устала ждать,

Не снимая серую вуаль.

Этот дождь не перестанет лить –

Плачут боги о любви моей:

Тянется серебряная нить

От небес к земле все десять дней.

Милый мой, желанный мой, прости,

Может, и не свидимся с тобой,

Всё пойми и больше не грусти,

Болью устилая путь земной.

Только ты, пожалуйста, живи,

Сбереги огонь сердечный свой –

Солнце вспыхнет от твоей любви,

Радугой-дугой сводя с тобой.

Я давно промокла под дождём,

Но, дрожа всем телом, прошепчу:

– Лишь вдвоём любовь мы сбережём,

Я тепла сердечного хочу!

Что я без тебя – сосуд пустой

Иль очаг без пламени и жара?

Как же мне сказать тебе “постой”,

Если не сложилась наша пара,

Если не смогли вдвоём сберечь

То, что, разливаясь, согревало,

То, что разрывалось, как картечь,

И сердцам покоя не давало.

Что ты без меня – без света тень,

Льдинка, не запевшая весною:

Как мы встретим свой грядущий день,

Излечив любови паранойю?

Легкие тени на полке каминной,

Ходиков стрелки сбегаются в круг,

Блики огня на приборах в гостиной…

Всё ожидает тебя, милый друг.

Точно назначено время свидания.

Мгновенья летят, всё сильнее их роль.

В зрачках моих живо ещё ожидание,

Но в глубине их рождается боль.

Ты не придешь… Нарочито небрежно

Снова поправлю столовый фарфор.

А в хрустале роза спит безмятежно,

Не дремлет лишь время, немой прокурор.

Неумолимо свой суд правит время,

Тебя в настоящем моём уже нет.

И отмеряю часов этих бремя

Дымом прокуренных мной сигарет.

Вечер, обуглившись, стонет в камине,

Боль рвётся из глаз, устилая мой дом,

Я с ночью сливаюсь, и гасну, и стыну,

С твоей нелюбовью смыкаясь плечом.

В небе серебряном звёзды-рубины,

Россыпь влекущих частиц.

Так недоступен и ты, мой любимый,

Крылья же только у птиц.

В сердце, пылающем алой гвоздикой,

Трепетом чувственных струн

Рождается песня и серною дикой

Бьётся и рвётся из рун.

Голосом сердца, болью развенчанной,

Душу мою теребя,

Вера с Надеждой, да третья женщина

Ищут повсюду тебя.

Только печальное это искусство –

Любить, не касаясь мечты,

Как странно тревожно, неистово грустно

В сердце алеют цветы.

Мне от твоей любви досталась только горечь

И вспоминать тебя осталось в злую полночь.

Причина моего страданья – твое имя:

Оно от всей моей судьбы неотделимо.

Пульсаром бьёт в моих висках вино хмельное,

Давно живёт в его тисках сердце больное.

Об исцелении просить, увы, не смею,

Но каждой клеточкой любить тебя умею.

Пройдут года, и ты забудешь моё имя,

А я твоё запомню болью нестерпимой.

В неистовом танце беснуются нервы:

Но горькие думы плетут паутину

И шалью-печалью её я накину.

Бессонница стала ночным постояльцем,

Вновь боль до зари вышиваю на пяльцах.

Спасите меня, скрипачи, гитаристы!

Играй, тамбурин! Веселей, кларнетисты!

Лишь в бешеном танце, движенье без меры

Тарантула яд изгоню я из нервов.

Прости за то, что я живая,

Что тень моя за мной бежит

И что судьбы моей трамваи

Из “было” в “будет” рубежи

Своим маршрутом выверяют…

Прости за то, что я живая,

Что телеграф моей души

Депеши шлёт, не уставая,

В какой бы ни был ты глуши,

Другого счастья я не знаю…

Не знаю, как мне начать – всё это довольно глупо

И больше похоже на фарс, возможно, на злую шутку…

Я всё ещё чувствую боль, свербящую в сердце тупо,

И знаю, что времени – ноль, дай мне всего минутку!

Послушай, что я скажу: пойми, я вовсе не пьяная,

Прости, подскажи, помоги! Увы, подо мною яма.

Я просто такая, как есть. Такая. Моих изъянов,

Наверно, не перечесть. Давно нет на свете мамы.

Мне нужен только совет… Мутит тоска мне душу.

Закончилось время всё? Пусть! Оно же ещё и лечит…

Лишь пара оборванных фраз. Гудок мои слёзы сушит.

Двери в закрывшийся рай, джин-тоник со льдом и вечность.

Приезжай без цветов дорогих в целлофане,

Встретит лето тебя в расписном сарафане.

Поцелуи срывая, как цветы полевые,

Ощутим, как мы любим друг друга, впервые.

Пусть плывут облака высоко, безмятежно

И с небес к нам в сердца изливается нежность,

А река, отражая наших душ единенье,

На секунду своё остановит теченье…

Я в мгновении том, разводя акварель,

На изломе ресниц обрываю капель.

Рисовала акварелью иллюзорный мир:

Белоснежные вершины, призрачный Памир,

Взмахом кисти по бумаге – красочный рассвет,

И наивно полагала, что заката нет.

А теперь рисую мелом седину в висках,

Посыпаю пеплом серым искорки в глазах.

С каждым днём мудрей и строже жизни счёт веду,

Что в своей душе имею, то и на виду.

Лето движется к закату.

Днём ещё тепло,

А ночами холод мятный

Кутает село.

И стучится ветер в окна,

Листья шелестят,

А вили капусты в плотный

Выстроились ряд.

Пахнет яблоком душистым.

Поутру туман,

Обернув платком пушистым,

Стелет сон-дурман.

Солнце все ещё целует

Ласково поля,

А в ответ хлеба дарует

Матушка-земля.

Только вот дожди порою

Подгоняют нас,

Осень уж не за горою –

Свой торопит час.

Косматый ветер за окном,

Шныряя в ржавчине осенней,

То сучит вихрь веретеном,

То, затаившись, словно вор,

Крадёт у лип продрогших платья,

То шелестящий ткёт ковёр

Меланжем листьев на асфальте.

То вдруг, настроив нивелир,

Сметает с глаз песчаный замок,

То, как искусный ювелир,

Шлифует звон жестяных банок.

И там, где счастье без границ

Своим теплом дарило лето,

Осенний блюз звучит на бис

И джаз играет… ветер.

Октябрь ушёл, свинцом давя на плечи,

Мир мрачной накрывая пеленой.

Во всех церквях горели ярко свечи –

Молились истово за упокой.

И даже снег, не выдержав, растаял,

От чёрной боли вздрогнула земля,

А крики душ, взлетевших в небо стаей,

Качнувшись, поглотили тополя.