Елена ПЕТУХОВА ©

СУБЛИМАЦИИ ЛЮБВИ

Возьми меня, пока мы в танце,

Зажги неоновым огнем

И научи не подставляться

Занудно-жалким "Что потом?"

Сотри условностей границы...

И пусть кидается опять

Мое спонтанное "забыться"

В твою привычку "не вникать".

Немного требует затея:

Вертепной честности матрас.

Давай убъем - по пьяни - время,

Пока оно не сшибло нас.

В остром "да" - тупое "нет"

одиночки.

Жмурятся на резкий свет

оболочки.

Пеленою едкий дым

разных пачек.

Нежным молоком парным

пах ли мальчик?

Ностальгии затхлой гнет

так некстати

И она намек дает -

об оплате...

* * *

Пусть утопит меня в терпком зное

Мускулистый хмельной жеребец

В том краю, где бескрайнее море

Как бальзам для пронзенных сердец,

Где язык, до того неизвестный,

Надоевший поможет забыть.

Где без боли умру и воскресну -

Чтобы жить... И страдать. И - любить.

Позволь поставить на тебе автограф влажный,

Втянув губами островочек кожи...

Я знаю: Он прочтет его чуть позже -

Своими, пересохшими от жажды.

И "не заметь" в горячке обладанья,

Со мною слившись в мстительном укусе,

Как явств Его смакую послевкусье -

Из кубка помутненного сознанья.

Ты коварна и пахнешь пороком,

Дышишь часто, в объятьях сжимаешь,

Наливаешь дурманящим соком

И в желанья мои проникаешь.

Не смотри мне в глаза! Я стесняюсь!

Изучай лучше грацию линий.

Нам с тобой только это осталось

В заселенной тенями пустыне.

Соврати! Я засыплю стихами.

От себя никуда нам не скрыться.

Искушенность невинностью станет -

Быстроклылой, свободною птицей.

От камней, что бросают в нас люди,

Беззащитностью нежно укрою.

Я - Сафо! И они мне - не судьи.

Я - над ними. А ты - надо мною.

В бескрайнем королевстве Одиночества,

Где всякий принц становится шутом,

Украдкой в Ваши сны, мое Высочество,

Скользну я робким мальчиком-пажом.

Сойдет на замок лунное затмение,

Отбросив в тень все то, что напоказ,

И хрусталем прольются откровения

Сиятельной сокровищницы глаз.

Уйдет надменность девкою изменчивой

По грешницы властительной следам.

Свернется боль в комочек - и доверчиво

Вы отдадитесь девственным губам.

И в миг, когда стыдливо ножки сдвинутся,

Но выдаст грудь, желанием дыша, -

Заметите ль, как локон женский выбъется

Игриво из-под шапочки пажа?

Я боль твою в себя, малыш, вбираю,

Вдыхаю вместе с дымом сигарет,

В бокале, как лекарство, растворяю

И - выпивая залпом - вижу свет...

Свет - это ты. Но в платье подвенечном,

С букетом и румянцем на щеках.

Священник говорит тебе о вечном,

И поцелуи тают на губах...

Ты млеешь в предвкушенье тайной ласки...

Замри - тебя я буду рисовать!..

Но кисть дрожит, слезой размыты краски,

И белый цвет мне сложно отыскать...

Их было много. Больше, чем тебя.

И каждый знал: здесь есть, чем поживиться.

Ночь - исцеленье от пощечин дня

Влекла обманом сладостным упиться.

Всяк был хорош, и всяк тебя хотел.

Глотали жизнь, как в ночь перед расстрелом.

В раздрае душ, в экстазе пьяном тел,

Вам удавалось стать единым целым.

Всяк БЕЛОЕ в тебе боготворил,

И, увлеченный сладостным разбоем,

С тобой прощаясь, молча уносил

По лоскуточку белому с собою...

...Остался кисти взмах последний самый...

Прости меня, мой огненный малыш!

Печальная, в фате бесстыдно-алой,

Одна в пустынной церкви ты стоишь.

"Мне с глаз не снимая повязку,

В волне взбитых страстью перин,

Ты шепчешь нескромную сказку,

В которой я - огненный джинн.

Я в мутную амфору загнан...

Потри - и услышь сладкий вздох.

Пусть выстрелит пробкою клапан

И вырвется:"Трах-тибидох!"

Сорвем конвульсивным движеньем

Но вдруг - перепад напряженья.

И всяк сам себе Аладдин.

Нас обдувают семь ветров... Их приговор:

Стать хищными и в то же время кормом.

Путь к отступлению забит вчерашним сором.

Мы скоро сами превратимся в этот сор

И из него - проклюнемся по новой,

Чтоб разростись бурьяном - наугад,

Вновь обратившись в свой же суррогат,

Короной водрузив венец терновый...

Захватило дух на повороте...

На двоих - одно твое дыханье.

Ты привык. А я - уже на взводе

И застыла в позе "Ожиданье".

Щелкнет сталь курка... Придет похмелье.

Щупальцы-лучи. Финал репризы.

... А покуда - дети подземелья -

В Зазеркалье выправляем визы.

Не буду искать оправданья

Тому, что влечет, как магнит...

За роскошь срывать одеянья,

Мешая желанья и стыд,

За дерзость контакта зрачками

В острейший слияния миг,

За негу, пролитую нами

На строчки задуманных книг -

Отдам боль души, не жалея,

Оставшись ни с чем - и никем...

... Иные наброски важнее

Веками отлаженных схем.

Что ты не посмел, мне не нужно,

Что ты не сумел - я сумею.

Ночные фантазии в душе,

Где я в одиночестве млею,

С хотеньем твоим не сравнимы:

Мое здесь важнее желанье.

Долой предрассудки! Игриво,

Как губку, себя выжимаю.

Лизнуло податливо мыло,

Обжег пар дыханьем горячим...

С тобою все так же бы было,

А может, немного иначе...

От жара стекло запотело,

Согрето нескромным желаньем.

Стекаю я мыльною пеной

В воронку - и медленно таю.

В мгновенье - лет двадцать прошедших

И будущих - целая вечность.

Ты лжи возбужденно не шепчешь.

Здесь царствует чистая честность.

Теперь - холодней для контраста,

И я возвращаюсь на землю.

Чтоб в быль превратилася сказка,

Наверное, надо быть ЕЮ.

От холода тело трясется,

Мурашки бегут непослушно,

Ночные фантазии в душе.

Обнажены кресты

В ложбинках между спелых

И по ночам мольбы

Прерывисты и смелы.

Гнетуща духота,

Тесны родные своды

В предчувствие глотка

Непознанной свободы.

И эхом гонит сон,

Срывая с тел покровы,

Вдруг вырвавшийся стон -

Прелюдия иного.

... Разнузданной весной

Монашки в тихих кельях

Наедине с собой

Готовят к лету зелье.

Сим опусом хочу я разом

открыть глаза всем ловеласам.

Вы нас боготворите ночью,

Из нас венец побед сплетая,

В стихах мы остаемся сочных,

Ваш мир фантазий заселяя.

В самовлюбленности беспечной

Вы мните: в тягость нам прощанье...

А мы - давно уже по встречной

Несемся, затаив дыханье!

И не страшат нас повороты...

За ними - знаем - все банально:

Вновь станем музой для кого-то,

Вновь кто-то "влюбится" случайно

(Небрежно, лихо, без печали,

Чтоб только "высказаться" дали

О чувствах и прекрасном теле -

- пардон - в постельном интерьере...)

Затем - впадаете в наив:

И, чуя бодрости прилив,

Строчите вирши - в оправданье...

Расслабьтесь, господа Поэты!

Чем на плечах у вас рыдать,

Мы лучше предпочтем про это

СВОИ поэзы сочинять.

И всякий будет в них хорош,

Вот только правды - ни на грош....

Уже полдня, как я живу в прострации

В плену у возбужденного смущения...

Щекочут остротой ассоциации

Подаренного мне стихотворения.

Пусть говорят - мужчины одинаковы,

И женщинам от них - одни страдания...

Но отчего вдруг стали щечки маковы

И выдает неровное дыхание?

Щекочет пчелка хоботком... Ужалила!

Вибрируют мембраны вдохновения...

... Не верится, что только что здесь правило

Смятение, сомнение, смущение...

Во мне погиб бисексуал,

Поэт-чудак, невольник чести,

Бродяга, шут и с ними вместе -

Эстет, гурман, оригинал,

Секс-символ, вор, политик-плут,

Актер... И даже эти строчки

В моей задохлись оболочке...

А я жива - нелегкий труд!

И если чей-то взгляд -сверло

Рентгеном жжет нетерпеливо,

Бросаю дерзко:"Да - ранима!

Зато - честна!

А вам - слабо?"

Объято пламенем письмо -

непознанного след.

Оно - посланье от того,

Кого давно уж нет.

Чья бесприютная душа

Покой не обрела

И не уверена сама -

Жива или мертва.

Проходит жизнь пред ней, как миг,

Как нереальный сон.

Ей страшно - подавляет крик,

Ей больно - глушит стон.

Но пламя душу выдает,

Что горячей костра...

Но миг - и снова мертвый лед.

И - пепел от письма...

"Любил" - вы сказали, теряя меня.

"Прощай!" - обронили небрежно.

"Люблю!" - голос эха услышала я.

"До встречи!" - добавил он нежно.

Надеждой зову этот самообман,

Живя в зазеркалье чудесном,

Подобно тому, как шальной наркоман

Доволен вонючим подъездом.

Одни лишь мечты вы оставили мне -

И я выживаю мечтами.

Три века назад и не в этой стране

Мы были бы счастливы с вами...

Как горько мечтать, когда время ушло,

Когда все вернуть нереально.

Назад пути нет, впереди - ничего,

реальность - и та виртуальна.

Бежали по кругу, боялись себя,

За месяц всю жизнь проживали.

И сильно, до боли друг друга любя

По капле теряли, теряли...

Быть может, очнемся столетье спустя

И вы непременно найдете меня,

Мы хором подумаем:"Вот, наконец!" -

И снимем запрет на слиянье сердец.

А ныне - скорее столкнемся на дне,

Найдя утешение в горьком вине.

В моих мечтах ты идеален,

Давно в твой образ влюблена.

Но лишь становишься реален -

С глаз исчезает пелена.

И, умиляясь недостаткам,

Прощаю я тебя за то,

Что ты не мне мурлычешь сладко

Сто комплиментов на ушко,

Что у меня не вызываешь

Ты каждодневный нервный стресс,

Что ты меня употребляешь

Как дорогой деликатес,

Что не ревнуешь понапрасну,

Глядя на ухажеров рать.

Они - близки, они - ужасны,

О них не хочется мечтать.

Их жизнь богата на интрижки,

До нас далековато им.

Они - как плюшевые мишки:

Сыграл разок - отдай другим.

С улыбкой стервы я взираю

На этих кавалеров рой,

И всем им в мыслях изменяю,

Но каждый раз - с одним тобой.

И в платоническом экстазе

Аж сердце рвется из груди.

Богат на чувства мир фантазий,

Но в жизни - боже упаси!

Земная страсть - увы - не вечна,

И нам понять пора давно,

Что чувство наше бесконечно

Лишь к тем, с кем быть не суждено.

С разбегу - в стихию отцветшего лета -

озвучить, раскрасить, насытить, впитать...

Забиться в волне снизошедшего света,

Рассечь отраженья зеркального гладь,

На тряпки безжалостно рвать мини-юбки,

При встрече приятелей бить по плечу...

И, в пыль превращая остатки скорлупки,

Понять, что, рожденная ползать, - лечу!

Подкинув судьбе сумасшедшие взятки -

Года, что пожрал гипнотический сплин -

Лечу, не узнавши условий посадки,

Глотая дурманящий адреналин.