© Ольга ЧИКИНАД В О Р И К■ ■ ■ ■ ■ ■ ■КлаваI. Барышни пили девичий токай, В Клавиной той развесенней стране Клавино небо опять моросит, Больше никто не доходит к нему, Клава ходила над озером, где Море зеленое спит у весла, «Научись колдовать, уходи от него в Занзибар», — «У тебя золотые глаза, серебро на руках, По высокой багровой траве, в Занзибар, от него, БалеринаДорогая балеринаНе глядела в зябкий зал На пустые до несносного места. Для чего ж она парила? Для кого ж ее глаза И красиво обведенные уста? В этом зале только прачки, Стыли девочки в партере, Стыли тапочки евреев, Ни окошечка не видно В этом зале только прачки, ДраконИ дорога пуста, и кругом никого,И глубокое око коня моего Понимает, что всех или нет, или спят, И что можно поехать вперед и назад, И не знает, что в плеске ночного огня Кто-то видит меня. Кто-то видит меня. Этой ночью все спят, мой задумчивый конь. Кто рисует дорогу без вех и мостов? СапожникМожет быть, я — твое зеркало, пьяный сапожник?Что мы с тобой отираем чужие пороги? Что мы с тобою крадемся дворами попозже? Что нас с тобой прижимает к домам от дороги? Родина слушает старые песни о главном, Площадь пестра от опасных ментов и бандитов Может быть, дело в единственном нашем стакане, Что нас с тобой обернуло обратно к дороге, Что ж мы летим, как снежинки, в стекло лобовое? О Дронте— Это я. Это Мишка с фамилией Шляк.Сорок лет мужику, а по-прежнему Мишка. Это дворик и тишь. Шебуршат в тополях Три воробушка серых, небесные мышки. Если кто и глядит с высоты облаков, Дураков, наблюдающих время свое Что нам дорого, Миша, из наших потерь, — Да я о дронте. Проползая по руслу огромных веков, Так и нас переловят у самой стены, — Да я о дронте. ЧасовойТеребит в кармане бумажку с моим телефономМолодой часовой на посту между небом и нами - За плечами его - только небо и белые кроны - А над ликом его - только небо и белое знамя - А бумажка с моим телефоном под пальцами мнется - А в кармане моем телефон - я ношу его честно - Я ношу его честно - а что мне еще остается - А когда же он мне позвонит - ничего неизвестно - Я не сплю, но летают по небу мои сновиденья - Молодой часовой на границе у самого края - Так я просто живу между небом и датой рожденья - Так я просто живу и играю, живу и играю - А на звуке сидит режиссер и глядит беспокойно - Так я двигаюсь нервно, курю, возвращаюсь обратно - Так пою и опять ухожу - ухожу непристойно - А когда же он мне позвонит - ничего непонятно - С моря дальнего светит маяк - я стою на пороге - С неба бабушка видит моя - я ищу свое место - Так я двигаюсь нервно по белой от света дороге - А когда же он мне позвонит - ничего неизвестно - А бумажка с моим телефоном под пальцами мнется - А в кармане моем телефон, я ношу его честно - Я ношу его честно, а что мне еще остается - А когда же он мне позвонит - ничего неизвестно. Академик ЗинченкоА вчера над крышамиГорода Дзержинского Было всем видение Общее одно – Ходит-улыбается Академик Зинченко, Вот такое вечером Было нам кино. Будто бы он плавает С лютиком и галстуком, Все вокруг рабочие Думают-стоят. Будто б от видения Этого прекрасного Светится ужасная Родина моя. Что Вам здесь, голубчику, Неужели весело Над таким заснеженным Городом моим? Что мы здесь как глупые – Головы повесили? Что за думы странные Думаем стоим: "Надо жить доверчиво – Северными птичками В тапочках и маечках, Чётки на руке, Раз нам улыбается Академик Зинченко С лютиком и книжкою В черном пиджаке". Вот легли рабочие В шапках и ботиночках, Спят, как дети малые, Люберцы в снегу. И приснился Люберцам Академик Зинченко На крутом заснеженном Диком берегу. Завтра удивленные Встанут пролетарии. Будут про ученого Думать и гадать. На работу трудную С кнопками и фарами Желтые автобусы Будут их катать. СережаСережа! Как зеленая нива полно твое бедное сердцеСтраданьем по весьма привлекательной барышне в белом во всем. Сережа! На ее белоснежном плече будет можно погреться. А дальше – она будет твоей, и никто уж тебя не спасет. Когда б ты согрелся оранжевым уличным светом, Когда б ты увидел над городом вечный покой, Когда б ты лежал на снегу и страдал за планету, Планета тебе рассказала бы, кто ты такой. Сережа! Твоя барышня станет большой аппетитной супругой В лиловых полосатых трико, а по праздникам – в белом во всем. Сережа, даже если ты бросишь ее, ты поедешь по кругу, Работа и паленая водка – ничто уж тебя не спасет. Когда б ты поехал с работы не так, как бывает, Когда б ты сошел на конечной и вышел к воде, То в зеркальце мутном бедовый водитель трамвая Глядел бы тепло – так никто на тебя не глядел. Сережа! Для таких раздолбаев, как я, ты – нормальный художник, И город - этот город хранит, как умеет, тебя от машин. Сережа, через год ты подаришь ей фен и рецепты пирожных, А дальше – она будет гордиться тобой и гонять в магазин. Когда б ты гонялся в трусах по рязанской метели, Когда бы ты плакал один от любви к красоте, Тогда б твои белые птенчики – раз – и запели Под белой луной на твоем знаменитом холсте. Вот так вот живешь как паршивый пес...Вот так вот живешь как паршивый пес.Вот так вот кладешь свои деньки как карты – внахлест. Рядом смешные блошки-стишки вертятся. Пахнут зачем-то смертью. Правда, без слез, слава богу. Без слез. Я помню, мне пели с утра до утра Расслабленно, ровно Хорошие юноши у костра О лодке, реке, любимой руке и тоске, И о том, как они хороши И духовны. Я помню, вверху – напряженный свет - Напряженные плотные всполохи и Движение на острие: Детство, свобода, смерть И то, о чем никогда не поют у костра, А поют на копье... ...Вот так вот ползешь по копью к петуху, Ощущая себя на мыльном столбе с петухом Наверху. Хорошо Соскользнуть через метр, Отдышаться. Курнуть. И петь у костра – О лодке, реке, любимой руке и тоске До утра. ВаськаИ варежки Васька теряет, и шапку,И ходит, и ходит от дома вдали, Сидит на берёзе с вороной ушастой, Глядит, как уходит дымок от земли. Кивают на Ваську бродячие кони, Ей лижут сапожки двенадцать зверей, А вон из дремучих кустов новогодних Душистый хорёк улыбается ей. Погладил он Ваське неровную челку, Сказал ей на ушко: "Гляди, под сосной Из Васькиных шапок и варежек тёплых Сидит на опушке сугробик цветной". А дальше по лесу - бухают бандиты, Ногачие девки визжат и поют, Пуляет по ним некрофил недобитый, И два наркомана под елку блюют. Глядят из дремучих кустов новогодних Вонючий хорек и двенадцать зверей, И тикает дятел, и время уходит. Иди-ка ты, Васька, из песни моей. ДворикНа дворике чёрномНи брата, ни суки, Ни малых щенят и Ни пьяного друга, И где я, и где я, Мой чёртик из воска? Вот так я взрослею, Тяжёлый подросток, И мне это просто, И мне это просто. И так мне не спится, Что в доме напротив Всем снятся кошмары, И вот все выходят В трусах и халатах, И чайники хором Им вот что выводят: "Так надо, так надо Для вашего блага, Для вашего блага". И все достают из Семейного склепа Почётные грамоты - Признак мещанства, Сжигают, и пламя До самого неба, И дворик несчастный В трусах и халатах, Вот странный субботник Для странного блага. И думает дворик, Стакан под настойку, Копчёный и сальный, Как тленны дипломы, Мои и не только, А пламя до неба Так близко от дома, От чёрствого хлеба, Трусов и халатов, Семейного склепа, От жизни моей, где Зевают до рвоты На дворике чёрном И ходят на танцы, И хочет другого от этого кто-то Бухой и учёный И слушает Брамса, И как это странно, А в новом пространстве, А в новом пространстве Не принято песен. И это - не песня - Потоки сознанья, Этюд о мещанстве, О чайниках ночью О шёпоте "Где я", Простом и не новом, И как я взрослею, И как мне хреново От странного блага Для тех, кому тридцать, Кого Кустурица Преследует фильмом О том, как бывает, Как тлеет бумага, Как всё это тлеет, И как убивает Жара из стакана, Как плавится камень И чёртик из воска, И как я взрослею, Тяжёлый подросток, И как это странно, И как это просто, И как это просто. Я ли не люблю тебя, Родина моя?..Я ли не люблю тебя,Родина моя? Елочки веселые. Светлые края. А когда ты посветлу Кружишь во хмелю, Я ли не люблю тебя? Я ли не люблю? Снег летит по елочкам. Весело снежку. Мальчики веселые Плачут по дружку. А один по улочке Кружит во хмелю. Я ли не люблю тебя? Я ли не люблю? А над нами вечное Острое крыло. А дружка под венчиком В небо унесло. А ты все веселая. Кружишь во хмелю. Я ли не люблю тебя? Я ли не люблю? ■ ■ ■ |