я на двух берегах ...

я признаюсь... я мост

Холокост не во мне...

он кромешен - он ад и рай некий

кочумай! и свети мне надеждой

и речью ...

полупьяной, прижми и заставь

коченеть и реветь,

я не тот и не там,

я для "мы" одинок

солнце правит углы ...

ретуширая тени подённо

эй ты солоноватый и крепенький штык,

охмуренный .......алеющей знаменем кровью

бей меня, бей наотмашь, руби..грани век

разорви путы ...

смолы стекают и в холод

ой ли! воды сошлются в навет

и зальют предпорожье и нас

и кого-то ...сторонего

он сторонний? он не наш

согладатай и мот,

фат рябиновых кофт

ноябристый искристый и нежный

соблюдай расстояние ...вверенный хоровод

дай прощупать твой пульс

дай понять соблюденье надежды,

нет, опять ты втекаешь в меня

яд силён ...отрави

затрави в гонке псами ...

вскормленными сукой

ноябри ...

пусть считаем мы ноябри

много их ...нам по 30

мы жажда и скука ...

походка босяка ...ногой в разлёт вовне

и внутрь,

не грубо загребая ...

песок исжёлтых и сыпучих форм

январь ...апрель ...июнь

я не иная ...

а просто нелюбовь

сомкнула дверцу рая,

и мне, пригнувшись вдруг

привиделось ...ползёт

беспомощная весть,

но вроде бы благая...

от слова благовест или блаженных крест

иль сможем мы принять ...Даная не нагая

нагайкою в размах

до крови и "нельзя!"

а можно сколько раз

любить попеременно

то тень

то колеса, следы ...

законы трения

не нами сочтены в толстенные ....тома

а на дворе декабрь, еще один Миллениум

походка босяка по Млечному пути

прекрасное видение

чернённого пера,

вороньего,

умение

писать слоги в слова.

хроническая жизнь, как дробь дождя

и оно,

о чем ещё, ноябрь

не снег, не мерзлота

но воют в унисон все трубы Иерихона

и кто-то за кого листает ночи ряд

колонны очных нот

в кошёлке затрапеза,

о пьеса не о нём

о лунном и простом,

о вычурная страсть

и стразы и помпезность,

еще один ноябрь нанизан и прощен

о ты ли в нём прошла, касаясь непременно

меня и тех кто жил с тобой в облатке дней

ты ль грозная душа иль страсти Мельпомена,

разменная рублем и сдача невпопад

и лягут корабли на дрейф

и станет чище

от мира всех морей повеет нетоской

и так ноябрь прошёл,

и стал еще прелестней

тот мир негрустных нот

в котором мы живем...

а мир стоял и жил

упрёк

вопрос поник,

приник листом к столу

и к окнам, но иным,

а если поровну

делить еще тоску

еще один ...пусть так

не лишний поцелуй ...

подставь под руки кран -

в лицо огонь воды

и изыди как черт ...смешливой табакерки

мы соримся - прости

все это на пари

все это не игра ...и крылья воздух режут

не ангел ...воронья набилось ....нам в горелки

от детства не сыграть, всё сделаем сейчас

по-взрослому, учти ...

я вынес из дуэлей

твое ...."нет, никогда"

в тревогах и горсти

и кто-то за меня всё это не сумеет

но ты идешь вперед

так лето ...спешно зреет

и нас ведет конвой...

к мостов сведенным стелам -

любить не поспеши ...

Принять Москву такой, как есть,

По переулкам в затрапезе

Спешу в венок историй вплесть

Ещё одну, вкусив шартреза.

Витрины стушевать собой,

Смешным нелепым инородцем,

Ведя с Хрустальной ночью бой

С блатным испытанным подходцем.

Булыжник грели башмаки,

Москва сверкала яркой бляхой.

Хмелел. И было мне с руки

Рвать на груди чужой рубаху.

Толпою вбитые колки

Услужливы. Под визг легавой

Болело Солнце. Я стихи

Пустил кавалерийской алой.

В образовавшуюся брешь

Вхожу, взяв фланги на арапа.

Мне выпадает роял – флеш

Судьба приподымает шляпу.

Крепка словесная дратва,

Сшивая намертво, прилюдно.

Заматеревшая братва

Постановила: дню быть Судным.

Презрения достоин двор,

Засев за домино намедни.

Но инородец взял топор

Рубить ваш мир на чурки бредней.

С плеча, наискосок и влёт,

Опять сугубому поэту,

Который вне сомнений пьёт

В вино добавили вендетту.

Котам раздолье для любви

На крышах – производных неба.

А птицам биться до крови,

Сменив простор на крошки хлеба.

Так отливают города

Без гама гамм чужих пророков.

Окон затёртая слюда -

Надежный щит излишеств вздохов.

Карандаша рисунок спор,

В этюдник собраны эскизы.

Мне предъявляют приговор:

Профнепригоден для репризы.

Я соглашаюсь на все сто

С теорией сухих процентов,

На затрапезное пальто

Кладу извёстку сантиментов.

"Принять Москву такой, как есть",

Знавали чудака - поэта,

Который привечая лесть

Купоны стриг с венка сонетов.

Приятель кошек и собак

В извечном платье пилигрима

Звал за собой толпу зевак,

Даря примкнувшим маску мима.

Народ, тасуя домино,

Решал подспудно судьбы мира.

А тот смущал и шёл на дно,

На поиски пропащей Лиры.

Да ладно, впрочем, пусть живёт

В убогом захолустье мнений.

Он - чей-то фант, фривольный мот

По мне - дурак, и этим - гений.

На фиговых листках победы

Москву напишет киноварь -

Так иллюстрируются веды.

На биллиарде по сто лет

Века играют переменно,

Но грубый кикс, и места нет

Тому, кто мнил себя нетленным.

Тоска, бессоницы набег

Меняют ночь и день местами.

Курю, смотрю на первый снег,

Сосед жонглирует словами:

"Спешить, принять и всё успеть,

Сверстать и застолбить удачу", -

Как странно. Давит неба клеть

И в ритме - звон монеток сдачи.

Забрезжило. И в ярких блузах

Снежинки строятся в отряд.

Морозом соткана медуза,

Горгона. Леденящий взгляд.

Нам, поколению распятых

Под ним приученным стоять,

С графою, безусловно пятой

На стук не смея открывать.

Я не виню его любовь,

Девчонку тех же подворотен,

Оштукатуренную новь -

Харизму Рубенса полотен.

Стихов. Каракуля теплей.

Сторожка вечности и вьюга -

Свидетели простых страстей.

Как много это - по сто лет

Как век смешон, равненье долга.

Всещедрой ножки пируэт

И от тюрьмы с сумой дорога.

А что сей путь, пусть суета

Пусть звон речей, накал соитий.

В анонсе - схватки и страда,

Эквилибристика открытий.

Мы вместе, столько лет и зим

Нам не терять себя, похоже.

Поборник бури - пилигрим

Идет на "вы" без всяких лонжей.

Ату его, порвать и всласть

Не дать упасть, стоять заставить,

Наперекор кому? Напасть.

Убить не легче, чем восславить.

И так, из олова отлить,

Лишить огня, души, творенья

Знамена поражений взвить

На Ватерлоо пробужденья.

Мы слева, сверху, мы везде

Что город нам - сквозняк и воля

Не быть в седле, не быть в узде

Давай на бой, да в чисто поле.

Твердишь: тщедушность и порок

Глядишь на мир; щелчок, картинку.

Но подан знак, терзаний рок

Поэта превращает в дымку.

За горизонт, на Солнца луч

На дробь дождя, на место в третьем

На дикий бунт, неравный путч

Барьер, перешибая плетью.

В строю, "все вдруг", на семафор

Ветра приносят весть благую,

На мачте реет триколор

Сдаётся крепость, не блефуя.

Звучит орган, по трубам ток

Захват умелый, удушенье.

Москва - кокарды и свисток

В период ледника схожденья.

Ватага пацанов двора

Ну постаревших, что возможно

Живой стеной: виват, игра!

Там танки! К чёрту "осторожно".

Плечом к плечу, броском со дна

На кулаках накрутом бляхи,

И с треском лопнула Луна

На черепки вчерашних страхов.