© Лада МИЛЛЕР
СЛОВО
неизречённое
У костра
Пусть и климат у нас суров,
И до моря сутки пути,
Если птицей... А так идти –
В землю вмерзнешь – и вся любовь.
Пусть увечен корявый куст,
Что по пояс в болото врос,
И не выжать из камня слез,
И не выжить без спичек – пусть,
Только северный люд живуч:
На морозе слабее боль.
Кто-то скажет – тоска, юдоль,
Ну а мне и улыбка – луч.
Огрубел, как от ветра плёс,
Вот пришел – и не чую ног.
Торопился к тебе - как мог.
Прижимаюсь теперь, как пес.
Тишина. У подножья гор
Бьется пульсом тугой ручей.
...Угасает свеча речей,
Сатанеет любви костер.
•
Мне каждый день – забот невпроворот.
Но лишь звезда катится золотая –
Душа идет стучаться в небосвод
На расстояньи выдоха от рая.
Как мед из сот – из окон льется свет,
Горят снега. Луны чадит кадило.
А я молюсь душе ушедшей вслед,
Чтоб сил вернуться беженке хватило.
Такой закат – рыдать бы до зари,
Искать любви, свершая сумасбродства.
От лихорадки – тают фонари...
Лети, душа! Пари, твори, гори
Перед лицом вселенского сиротства.
•
В чугун и лед закована река.
Как лик ее суров и непривычен!
Скользит закат – по-зимнему брусничен
Над редкою щетиной ивняка.
Витает мысль от дома вдалеке,
Под оторопью льда бушуют воды.
Пьянит мороз предчувствием свободы
И сердце бьется в легком сквозняке.
И сыпет снег. Натянута - строка
Поет, гудит. Не тетива – но жила.
Тетрадь листы как крылья разложила,
И длится миг - века, века, века...
•
Моё представленье свободы -
Моря и поля без границ,
Арбузная мякоть восхода,
Где чёрные семечки птиц.
Негромкие тайны природы:
Младенцы в бутонах утроб,
Распутица. Дерзкие всходы.
Голландского сыра сугроб.
Поляна цветастого ситца,
Доверчивых губ благодать -
Вот все, о чем стоит молиться
Вот все, чего стоит желать.
Прислушайся к вихрю мелодий
В биении жизни простой -
И станешь как ветер свободен,
Плененный земной красотой.
Наш дом
Кому-то мал и неказист,
А мне – так нет его пригожей.
Рассыпан в окнах птичий свист,
Шершавым носом рыжий лист
Ковер исследует в прихожей.
Порхают жесты в зеркалах
Пастушка нежится на блюде,
В набитых воздухом углах,
Расставленные впопыхах,
Живут цветы, собаки, люди.
На кухне глиняный горшок
Дымит. От пола пахнет стружкой...
Луна поднялась на вершок,
И деревянный петушок
Уже стучит в часы с кукушкой.
Пора! Кому-то ночь нежна,
А мне сплошное наказанье...
И как лежать – когда свежа
От дома – лунная межа
Бежит в страну "воспоминанье"
Иду...
Бессонница
Разлетаясь, ветками хлобыщет
В стену дома мраморная ель.
Первой встречной, первой черной нищей
Уступлю холодную постель.
У бессонниц – странные замашки,
Вот и эта – видно – не проста.
Не сменив ромашковой рубашки,
Улеглась на краешке листа.
...Розовеет. Утро. Неужели?
Зацвели и лопнули холмы.
То ль тоска прошла от этой Гжели,
То ли грусть дошла до Хохломы.
Я пройду по спальне. Гостья, где ты?
Повяжу ромашковый платок.
...На столе - царапина рассвета,
Да стихом надушенный листок.
И пусть у неба привкус пепла
Все начиналось как обычно –
Острее чувства, мягче взгляд,
Однажды утром стал горчичным,
До хруста вытоптанным - сад.
Сплелись серебряные нити,
Прошив и косы и холсты.
Как вина выдохлись событья,
Как листья высохли листы.
Одна забава – утром рано
Услышать: выйдя из-за туч
О дно замерзшего стакана
Едва позвякивает луч.
Лыжня взметнулась и окрепла
Как ладно сшитая строка.
И пусть у неба привкус пепла,
А солнца круглые бока
Уже не яблочны - лиловы,
И снег сгрудился как гранит –
Жизнь продолжается. И слово
Неизреченное пьянит.
•
В твоем саду все скрипки, все свирели,
Все ангелы. Булавкой золотой
Пришпилен месяц к лацкану сирени.
Пьянит разгулье яблочной метели,
И кровь бурлит, как сок под берестой.
У ягод жар. Так разалелись щеки,
Что брызжет в небо несусветный свет.
Смолк соловей, забыв свои уроки,
И полоса загара на востоке
Пожаром превращается в рассвет.
Ну, вот и все... И звезды догорели.
Так сердце жжет, зажатое в горсти.
От этой страсти – яблоки б поспели!
В твоем саду все скрипки, все свирели,
Все ангелы. Впусти меня. Впусти...
■ ■ ■
|
