Анатолий ЯКОВЛЕВ ©ОЛЁНАОльге ВаленчицЭто имя, Олёна - Наши пути сошлись. Странно, но мы нашлись, Словно трава срослись - Стебли переплелись. Судьбы переплелись, Путая низь и высь. Кутая в сны - жизнь… Глупо? Остановись! Хиромантия лжива, но только ладони не ковки. И на линии жизни Нет остановки… •Не пора ли мне за щеку сунуть обол -загребущему деду Харону? Но октябрьский дождь так по-майски прошёл, что и к нам постучался, Олёна. Ты открой, не держи за порогом гостей, что солёные капли пригнали: Змей Горыныч, Яга, златокудрый Кощей - древнерусских былинок печали. Ты, Олёна, не бойся незваных гостей: не стреляет огнём над тарелкою щей, богатырщиной загнанный Змей. А красавец Кощей - не из звонких костей - из не знающей тления плоти... А Яга? Даром, воздух не портит. Молчалива, сиди и следи, как они исчезают, былинные грёзы твои - растворяются в мареве крестообразном кладбищ, кружек - сусальном, единообразном... Даже если пинком постучит Люцифер, отвори шестикрылому страннику дверь, накорми, обогрей воплощённое зло - и в окне по домашнему станет светло. Нам, Олёна, по сто лет бы жизни бездарной: взявшись за руки, в вальсе кружить планетарно, и друг в друге держать, обнимать тишину - как Земля обнимает и держит Луну. •Олёнушка, в глухой траве,где льнут берёзы к чаще, поделим половинки две груди - на обе наши. Прильну к горячему соску голодными губами и выпью, выпью всю тоску, что вечерела с нами. Забудем свет, забудем мир отныне, присно, снова - забудем человечий пир безумия чумного. Так будет проще жить да быть - не прятать глаз от Солнца. Послушай ветер: он, как нить прядётся - но не рвётся... Ты жаждешь ласк? А я молю о тихом поцелуе. Наверно, слишком я люблю, чтобы любилось всуе. •Олёна, мне снился берегогромной степной реки - наверное, не поверят такому и старики: у нас ковыли белесые качают, бурля, рассвет - у нас в сухопутной местности таких катаклизмов нет!.. Я вспомнил! Степное море, где чайки острее слов, где волны за берег спорят, выплёскивая мальков. Где красные скалы кропит можжевельник, где заводи шьют бакланы... Я прожил там, как отшельник, зализывающий раны. И каждое утро видел рассвет - до смятенья в жилах: такой, что и на картинах не всякий увидит в жизни! И каждый день был порывом к счастью, огромному, как звёздное небо. Ты видела Млечный? Под ним всё кажется простым, как дорожная корка хлеба. А потом Луна раздвигала шторы и ветра наполняли водную чашу и я что-то вторил ветру, вторил - своё, заветное - значит, наше... ...Когда придёт время - а оно придёт точно по расписанию наших жизней, сядь в поезд, возьми билет в самолёт - но только сыщи их! Олёна, сыщи эти сумасшедшие красные скалы, падающие отвесно - чтоб голос услышать меня, ушедшего, в песнях протяжного ветра, в песнях... •В нашем будущем доме,в том саду, что не знает начал, мы, конечно построим дорожку из жёлтого кирпича. Чтобы спрашивать каждый себя и немножко вдвоём: кто, откуда, куда - мы жёлтой дорогой идём? Философской бодяги, конечно, не стоит вопрос. Мы бродяги, идём из "Страны негодяев" в страну Оз. Только знающий маг поразится схватившись за грудь: как же так? но ведь это огромный путь! Да, мы не понарошку знаем - сказали сердца, что садовой дорожке не будет начала-конца. Но наша сказка длинною в жизнь - она не "калиф на час". И поэтому именно мы дорожку садовую выложим из жёлтого кирпича... •Ты любишь природу, Олёна? Я нет.Пресытился? Годы? Усталость? Полмира объездил... И, кажется, мне немного на свете осталось. Однажды меня уже приворожил мир, новый, как выдох ребёнка... Теперь не болит во мне то, как во ржи рождается песнь жаворонка. И роща, что дивный затеяла ряд - подковой счастливою в поле. Теперь для меня лишь зелёный отряд, где ветер скомандовал "вольно!" Не так небосвод надо мною горит - как мартиролог звездопады... Иное, иное во мне говорит жестоко и просто - как правда. По воле судьбы или накрест судьбе, но лишь не по собственной воле - Я выстрелил в сердце однажды себе, и больше не чувствую боли. ...Ты любишь природу Олёна? Я - да. За то, что когда она снится, то напрочь стирает с земли города, воспоминания, лица. •Доверяй, доверяй, доверяй -через немощь и боль, через край леденящей любви - доверяй: не распасться на Ад и на Рай. Ожидай, ожидай, ожидай через небыль и быль, через грай воронья, что пророчит беду. Ожидай - и тогда я приду. Обжигай, обжигай, обжигай - поцелуями губы смыкай, чтоб никто не прослышал о том, что за песню мы вместе поём. •Олёнушка, всё будет хорошо -хотя б по сохранения закону. Расправит крылья парусно ещё твоя добросердечная Юнона!.. Не только разный пол - и "потолок" у нас: жираф, сгибаю шею. А ты на восходящий ляг поток, воздушному, как Бог, подобно змею. Лети в пространный мир, легко играй с ветрами - высоты свободной требуй! Но ниточки с землёй не порывай, чтоб горько не удариться о небо. •Олёна! Выпил море Ксанф -теперь мы смеем, как Иисус, пройти босыми краем сна, не замочив губами уст. Не замутив словами чувств, неопалимых, как весна. Пройдём по дну - плечом к плечу: он выпил море, горе-Ксанф! Он одного нам не сказал, в дрожащем свете римских ламп - что выпить наш девятый вал, когда-нибудь придётся нам. •Олёна, в саду золотомэдемскую грушу сорвём - не плотского яблока срам: что яблоко, грешникам, нам? Мы сами, как змеи искуса, сплетаясь то в разум, то в чувство - с запретного дерева жизни смогли б плодом сатанинским вкусить полземли. Но только не тянем мы руки во вне - нам хватит друг друга, друг друга вполне... Мы сами с той яблони адской. Мы те - кто горек и сладок во всей полноте. •Олёна! За нас не споют соловьи.За нас не провалятся горы. Обветренны временем губы твои - но Музы тебе ещё вторят. Так, пой! Как в Аидовы склепы Орфей, спускаясь в глухое контральто. И меццо-сопрано для царства теней вручи - путеводною картой. Что к Солнцу зенитному сирых ведёт сырыми ступенями горя. Твой голос надорван, но голос поёт - и Музы тебе ещё вторят... Пока не зачахли уголья огня орфической страсти нелепой. Олёна, Олёна - возьми и меня наверх, где крылатое небо!.. •Не бойся жить. Я охраню тебяот домотканых Ада или Рая, от суеты - и даже от огня, что изнутри двуногих пожирает. Мой меч зарыт не так, что не достать: привычка - постоянней солнцесвета, она в крови германцев - убивать, не испросив у Господа совета. Тем паче, сам Господь - известный тать, а по пошибу - рыночный обманщик: у человека, что рождён мечтать, грошовую гармонию укравший. Олёна! Кровь твоя - моя же кровь. Я за спиной - жесток и безрассуден. Мы создали себе иных Богов - и, значит, по Вергилию, и судьбы!.. • |