© анатолий яковлев

T O T U M

Выбирать

Восходит Солнце - светел день.
Но наша сдвоенная тень
темным темна.

Напротив, будь светило - мглой,
то стала бы и тень иной:
светлее сна.

Ещё не грянула пора...
Но, потеряв себя в ненастье,
останется лишь выбирать:
светлеть нам - или Солнцу гаснуть.

Призраки в Призмах

в горных протоках
отраженье бежит против порогов

как ломают черты
призмы
каменных стен крутых
призракам

вот афродита выскакивает из пены
в рейтузах разодранных как из плена
отряхивая генетический тлен
с лысых как сабли колен

сколько росы в гефсиманском саду или это хнычет сова не иначе
росы соломенны сад висячий

дохлая кошка восьмирамида
краля которой не строили пирамиды
которая не губила в море своих писькжокеев
которую не жалили виноградные змеи

имя тебе любовь цена тебе тридесять сольдов

первый рим уничтожил изобретатель кольта
третий рим погубили изобретатели четвёртого
а рим второй подмигнул и пошёл к чёрту

померла рифеншталь но цветут гомосеки гадары
чукча хлебает оленью кровь и его не тошнит по сартру

нежели с лупой искать хрустальную туфельку лучше
будем как солнце! будем как чукчи!

Истоки Пацифизма

Не ходите с табельным в туалет.
Потерял я табельный пистолет.

Уронил "Макарова" в унитаз.
Там ему, "Макарову", в самый раз.

По натуре я, видать, пацифист.
Миру - мир, товарищи! Писе - peace!

Метаморпозы

Была Еленой Аргивскою - стала Богинею.
После - любимой женщиной, только с крыльями.
Мёртвые травы уже не глотают иней.
Ты улетела. Америки не открыли мы.

Не крикнули с юта: "зима!" Ты улетела.
И с неба, что запирала, как амбразуру -
валятся звёзды, снег ли. И замерзает тело.
И заметает память... Но дворницкую натуру

Мою могила исправит - и ежевечерне
я расчищаю стёжки-дорожки к былому. Хотя бы вчерне.

Станешь Ундиною - набело выйдешь из пены, наверно,
крылья влача: вечносолёную, отяжелевшую верность .

Откровение Жреца

Слушайте, вы, феллахи, гнущие спины
в пирамидальной, как жизнь человека, долине:
между царством Верхним и царством Нижним
есть мохнатый тоннель, имя ему - вагина.

Люди ступают на землю - и с ними мечта
с Верхнего царства сыпется Солнцем в Нижнее!
Слышали истину? А теперь идите-ка вы туда,
откуда вышли!

Го,блин!

Муж -алкаш и жена - блядина:
ералаш типовой квартиры.
Быт похлюпывает, как тина -
Антураж типового мира.

Роды, дети, разводы, сопли;
йети, фрейд, бог, террор, главрежи -
в мире этом, похоже, гоблин
бзднул с экрана тупой "плей-стейшн".

Бзднул, чтоб нюхали поколенья,
до могилы горбатясь молча.

А пииты стихотворенья
"загибали", смеясь и морщась.

Прошлое Хорошее

Кто-то мечтает - в космос,
в иллюминатор позырить.
А кто-то служит пропойцей -
и космос его - "пузырь".

А мне бы в попутный ветер,
на спаде пустынной бури,
себя, молодого, встретить -
за плечи схватить: покурим?

- Покурим, мудак! - ответит,
сигару подаст, не глядя;
винтовкой в лопатки треснет, -
Пройдёмся до штаба, дядя...

Пустынная память - видно
одни миражи витражьи:
так же остры, разбиты -
и чем "горячей", тем дальше...

Самовар Свистнул

Приятно вечер убивать
с изрядной дивой из "Досуга" -
лапшу ей на ушко мотать
и щупать, как пуд-соли-друга.

И чтобы пьяная пурга
ломала дверь - а нам бы по хуй:
ступай, январская карга,
своей беспутною дорогой!

И чтобы свистнул самовар,
и чай был горячее водки,
и чтобы сучка, эко царь -
не кротко приспустив колготки,

отбросив чёлочку назад -
расхлябилась на тронном кресле:
состыковать на полчаса
два существа, любви в отместку.

И... образуется уют.
И две оттаивают драмы.
О, как тела и деньги льнут
Друг к другу - не разнять стихами!..

И проводив, и погрустив,
успев девчонку в щёку чмокнуть -
с усмешкой на столе найти
её домашний телефончик.

Романтики

Какой ужас!
Она изменила мужу.
И он ушёл (в соседнюю комнату на раскладушку).

Она мечтала о принце
на белом коне.
А нарисовался рыцарь.
на чёрном драконе. В говне

былых поражений
по горло.
Но точный
в движениях.
И непорочно
голый!

Пока
мужу калечит бока
раскладушка,
она обнимается в тёплой постели с подушкой.

Ей снится рыцарь,
похожий на принца -
и, в принципе,
ей наплевать, от чего там ему не отмыться.

А он ворочается,
мечтая,
слезами, угрозами -
а к ней прилепить гениталии.

Она, засыпая, храпит,
он, засыпая, сопит...

Такими романтиками и выживает быт!

Эксклюзивная Любовь

Придёт зима с её снегами,
и, археологам в упрёк,
окаменеет за кустами
говно - как древний черепок

какой-нибудь пилосской чаши
ночной - для, собственно, говна -
которую касались наши
уста, что жаждали вина.

Лежит говно - не манит прахом
носы гулящих собачат...
Возьми его! Пока не пахнет,
в мороз окуклив аромат.

Возьми домой. Очаг домашний
так мил, что, как заведено,
оттает бледное говно,
любови эксклюзивной нашей...

Душа "Водит"

Если строятся роты стихов,
значит, что-то с душой не в порядке -
не уймётся душа, не уймётся:
без очков наблюдает, как солнце
с облаками играется в прятки -
отзываясь на зов облаков,

стынет офисной пальмою в кадке,
от паркетных шагов не трясётся,
но во сне "водит" снова и вновь,
и в проулках небесных дворов
белобрысому солнцу сдаётся -
не в порядке с душой, не в порядке -

слишком громко, очнувшись, смеётся,
слишком долго не может без снов,
из под век выпадая в осадки -
но лениво линует тетрадки,
чтоб равняться на роты стихов,
строевых хладнокровных пропорций.

Тарантелла

я пляшу тарантеллу -
меня укусил паук -
сердце и пятки тук-тук -
меня укусил паук
с белым по бабьи телом

где ты была моя мухобойка
крупнокалиберная - пли! -
винтовка
голой ногой выбиваю пыль
из ковра земли
и только

брызгами пот -
вот
бы радугой стать -
но самое малое что можно сделать
это плясать плясать плясать -

за всех ужаленных
жарь -
тарантеллу!

Долгота Рук

Ох, и длинные у меня руки -
отросли, видно, руки впрок:
хвалиться добытой щукой.
лежу на на диване, от скуки
сигареты "бычкую" о потолок.
где мои суки?
хочу - оттяну соски аглицкой девке
через Ла-Манш -
куда ей деться?
кураж!

решу - за яйца из "неопалимой" -
юдовище вытяну - а ну-ка, на свет, не трусь!

могу с небосвода содрать Венеру любимой,
коли не промахнусь -
всё ж, между ними,
звёздочками,
мили и мили -
а руки без оптики!

Но хлеще всего могу ручищами -
хочу! - хоть и дело оно нечистое,
да, лисьих
мыслей,
что жухлых листьев
в прихожей памяти - дохлые мысли...
бля... не достать ни души из чистилища -
разве что уши коллегии судей намылить.

Быть Птицей

Я схвачу за таллию гитару:
бобылю и с нею - благодать.
Обменять на водку стеклотару?
Память ли на верность разменять?

Залабать, чтоб стук по батарее?
Захрипеть, синицей в кулаке,
песню о родной Гиперборее,
на чужом, как люди, языке?

Что, судьба, опять взяла за яйца?
А хотелось журавлём побыть...
Петь, так петь. Стреляться, так стреляться -
в белый свет... Любить - так не любить!

Противоходом

Чтобы небо с зарей породнить впереди,
нужно против течения просто грести,
зарывая в свинцовую воду весло:
тяжело, тяжело, тяжело - но светло...

Или бросить весло, чтобы в ночь отнесло,
и друг в друга врастая, как в землю цветы,
и друг в друга врастая, как в небо цветы,
породниться, как небо с зарёй позади:
так легко, так легко, так легко - и светло!

Откуда Такая?

Откуда такая ласка?
А может, она от солнца?
А может, она от века
жила, затаясь, во мне?
Подставь мне свои ладони -
зарыться лицом, забыться,
задаться немым вопросом:
откуда она - такая?

Откуда такая ласка
к прекрасному человеку,
что ждёт и ночами плачет
в подушку - и тоже молча.
Молча глотая слёзы,
которым цена - алмазы,
которые звёзд теплее,
которым причиной - я.

Откуда такая ласка?
Любимая, я не знаю -
но каждую жилку помню
твою, где течёт любовь
и бьётся в ущелье страсти;
мне только бы в них, в ладони
твои с головой зарыться -
повинную не секут...

Дамский Роман

кто честь своей прекрасной дамы
не уберёг,
не рыцарь своего романа:
любовь - не радуга, не гамма,
не список строк:

она - клинок. дуэль не молох,
пока ты чист,
как радужная сталь. вот, двое
сойтись готовы в чистом поле,
но их мечи -

они из дерева. как души
в вертепах, там,
где дёргают за ножки-ручки
драконов, рыцарей - и скушных
прекрасных дам

о, кшатрии - и наша каста
умерив нрав,
петлёй набрасывает галстук...
нет звёзд, которые не гаснут,
раз воспылав

Е.А.

Я берёг тебя, дура.
А ты умерла мне назло.
Волчью сбросила шкуру.
Улыбнулась, роняя весло.

Глубь сомкнулась, как губы.
Онемело теченье реки.
Как наверное любят,
ты жила и была вопреки.

Ты не знала: снега здесь не тают,
раз свалившитсь на голову. Вот,
только будущим стало
наше прошлое, сплавившись в лёд.

Поднебесный, как птица,
как гнездовьем, тобою живу.

Ты не будешь мне сниться,
как те, что со мной наяву...

Последняя Охота

Я всё вспоминаю, как бы поминаю,
охоту последнюю нашу -
как снегом искрило, как наст отдирая,
мы, как простоквашей, улыбки смывали.

Как с ельников шишки сигали, как с вышки,
как дятел стремглав обернулся,
как мы из-под ветра на серого вышли
и я для тебя, для тебя промахнулся.

Как приковыляла метель издалёка -
лыжню нашу наспех заштопать,
как мутное око убитого волка
всё целилось, целилось в нас из сугроба.

Снега отступали - за далями дали
вставали с окраины леса;
и мы целовались - и губы пристали
друг к другу, как бы в -30 к железу...

Напрасно метелице было вертеться
под носом весенней погоды:
все швы разошлись - и разрезала сердце
лыжня той последней, последней охоты.

Полями

Спасибо, о, падший ангел!
Ты мне преподал урок.
Шалав я всем сердцем fuckал,
как Данко, горя меж ног.

Ты крылья мне дал на время -
и канули в грязь мечты.
На свете такая темень,
когда выше Солнца ты!

Теперь возвращаю - мимо
лети. Я домой - пешком.
Полями к одной, любимой,
с повинным пойду васильком...

Целое

Встретятся двое глазами, невинные -
с первого взгляда зажмуриться.
Целое - больше, чем две половины
на расстояние улицы...

А на диване, где скачут пружины,
не понимая - зачем? -
Целое - меньше, чем две половины
ровно на вставленный член.